Из чего был построен софийский собор в новгороде: Софийский Собор

Софийский собор в Новгороде

Адрес: Новгородская обл., г. Великий Новгород,
Кремль.

Собор
Святой Софии в Новгороде был построен в 1045-1050 гг. по приказу
новгородского князя Владимира. Собор был выстроен из тесаного камня и
тонкого кирпича и изначально был нештукатуреным, отчего его бело-розовые
стены выглядели очень живописно. Об этом можно судить по фрагменту
кладки в юго-восточной части стены, специально расчищенной от штукатурки
реставраторами.

До каменной Софии в Новгороде был деревянный Софийский храм, дубового «о
тринадцати верхах», выстроенный в детинце в 989г. Он стоял не на том же
месте, что и нынешний собор, а на месте другой церкви, Бориса и Глеба.
Ученые считают, что деревянный храм сгорел уже во время строительства
нового каменного, и долгое время его место стояло пустым.

Строителями
Софийского собора в Новгороде были киевские мастера, выстроившие храм по
образцу Софии Киевской.

Огромное
слегка асимметричное здание собора увенчано шестью массивными куполами –
центральным пятиглавием и отдельной главой над четырехугольной
пристройкой, внутри которой проходит подъем на хоры, где во время службы
размещалась новгородская знать. Стены собора разделены простыми строгими
лопатками. Первоначально собор окружали открытые и крытые двухъярусные
галереи, позднее заложенные и превращенные в закрытые части храма.

Снаружи
храм смотрится настоящим исполином. Внутри же его пространство разделено
расписанными столпами на небольшие части, высокие и узкие, отчего
кажется, что в соборе очень тесно. И только у самого иконостаса
становится просторнее. Росписи в соборе многократно поновлялись и
переписывались, однако уже в ХХ веке реставраторам удалось открыть ряд
фресок – современниц собора. Так, сохранилась под слоями позднейших
росписей фреска «Константин и Елена» XI века в южном притворе, а в
центральном куполе были обнаружены и расчищены фрагменты росписей XII
века.

Центральный собор Великого Новгорода исполнял не только
богослужебные функции. В соборе, в его огромных подземельях, хранилась
городская казна и многочисленные сокровища самого собора. Сохранилось, к
сожалению, очень мало – соборную ризницу неоднократно грабили, в том
числе и «новые хозяева» — большевики, — и фашисты во время оккупации.

Собор с самого момента постройки использовался также и как усыпальница
новгородских князей и высшего духовенства. В самом соборе стоят раки с
мощами святых – новгородского князя Владимира Ярославича, храмоздателя
собора, его матери княгини Анны, бывшей принцессы Ингигерды, святителя
Иоанна, архиепископа Новгородского, и князя Феодора Ярославича, брата
Александра Невского.

Отдельный
большой интерес представляют собой знаменитые Магдебургские врата (иначе
называемые Корсунскими), привезенные новгородцами из Швеции. Это высокие
искусно сделанные створки с 48 литыми бронзовыми пластинками,
подогнанными друг к другу. На каждой пластинке изображены фигуры или
сюжеты. Собраны огромные ворота были уже в Новгороде.

В советское
время в соборе некоторое время еще велись службы, при этом не
прекращался вывоз ценностей из хранилищ собора. Множество ценных вещей
было утрачено, похищено или просто превращено в цветной лом. В 1920-х
годах в соборе открыли музей атеизма. Во время Великой Отечественной
войны собор сильно пострадал, был разрушен и разграблен фашистами. После
войны на его восстановление ушли десятилетия, но после реставрации собор
едва не стал своеобразным «Дворцом культуры», далеким от духовной музыки
и религии вообще. В 1991г. собор был передан верующим, в нем снова
ведутся богослужения.

Входит в проекты:
домонгольские храмы

Софийский собор в Новгороде (1045 — 1050) | Архитектура и Проектирование

Великий Новгород, Кремль, Софийский собор, Софийская звонница

Софийский собор в Новгороде был возведен в 1045 — 1050 гг. «повелением князя Ярослава и сына его Владимира и архиепископа Луки» (НПЛ под 6553/1045 и 6558/1050 гг.).

Каменное строительство в Новгороде в первой половине XI в. отсутствовало. Для возведения собора строительная артель должна была прийти со стороны, и почти наверняка она пришла из Киева. Об этом нам скажет сама архитектурная композиция собора, но об этом же свидетельствуют и обстоятельства его возведения. Заказчиками нового здания выступили не только епископ и князь Новгорода Владимир, но и отец последнего великий князь киевский Ярослав Мудрый. В какой-то мере повторяется даже логика киевского градостроительства. Ведь Ярославом закладывается в Киеве рядом с городом Владимира новый, больший по размерам, в последнем возводится каменный Софийский собор (до этого деревянный Софийский собор располагался в другом месте и не имел такой значимости). В Новгороде после пожара деревянной Софии новая ставится в расширенном и обновленном князем детинце, она сразу берет на себя роль архитектурной доминанты всего города, сохраняя ее на протяжении всех последующих столетий.

Материалы, примененные при строительстве, и строительная техника принципиально аналогичны киевским. Смешанная кладка из камня и плинфы на цемяночном растворе стала в Новгороде только упрощеннее и грубее: больше применяется булыжный камень, из него почти сплошь выложены стены и столбы. Однако все арки и своды сложены в классическом для Киева и Константинополя технике кладки с утопленным рядом. Как и в последних, широко используются расчерчивание и раскраска лицевых поверхностей стен с целью создания иллюзии регулярной кладки из плинфы или из камня. Среди плинф в нижних частях центральной апсиды встречаются светлоглиняные, привезенные, очевидно, из Киева, ибо такой глины нет в Новгороде.

Главным аргументом в пользу киевского генезиса новгородского собора является сходство общей композиции обоих памятников. Оба храма — пятинефные с галереями и лестничными башнями, с обширными хорами, в углах которых устроены как бы одностолпные палаты, оба имеют многоглавые завершения. При ведущей роли княжеского заказа и участии одних и тех же зодчих в строительстве обоих Софийских соборов (конечно, не все мастера перешли в Новгород, но какая-то их часть — весьма вероятно) можно было бы ожидать копийного повторения киевского образца. Однако этого не произошло. Требования и вкусы новгородцев придали оригинальность их грандиозному каменному храму, причем настолько мощную и отчетливую, что он в последующие столетия часто становился образцом для местных зодчих. Не только церковный, но и художественный авторитет главного храма являлся непререкаемым.

Софийский собор в Новгороде меньше киевского прототипа (сторона центрального подкупольного квадрата 6,10 м против 7,75 м), стены же его несколько толще — 1,23 и против 1,12 м. Столбы с каждой стороны имеют лопатки, из-за чего их форма, как и в Киеве, оказывается крестообразной. Однако, в отличие от киевского памятника, вынос лопаток неодинаков. Его наибольшим размером является толщина центральных подпружных арок (около 60 см), наименьшим — толщина малых арок (около 35 см). Если границы этих колебаний установлены из соображений строительной техники и конструкции, то сами колебания не образуют системы, они случайны. Все же заметно тяготение лопаток, несущих малые арки, к наименьшему размеру — к толщине этих арок.

В Киеве в торцах рукавов креста помещены тройные аркады; если бы в Новгороде сделали им подобные, то пролеты арок равнялись 0,80 м при толщине столбов 1,20 м. Вероятно, подобная затесненность форм при размахе общей композиции не устраивала зодчих, и они вместо тройных аркад сделали двойные с одним центральным столбом (в западном рукаве — круглым, в остальных — восьмигранным, в верхнем ярусе все три столба — четырехгранные). В Киевской Софии малые нефы равны по ширине половине центральных, пролеты арок над ними — около 2,5 м, ширина же арок тройных аркад — 1,20 м, разница между этими арками очевидна. Если бы в Новгороде малые нефы были также сделаны в половину ширины центрального, то соответствующие пролеты оказались бы равными 2,30 и 2,00 м, т. е. арки оказались бы зрительно близкими, находящимися рядом, но чуть разными в пролетах, ритм этих различий выглядел бы несколько странно. Зодчие сблизили их, добившись однородности ритма в композиции, исходный размер дали двойные аркады — так могла быть определена ширина малых нефов. Малые нефы оказались по ширине несколько меньше половины центральных: они определены суммой — пролет арок плюс двойная ширина лопаток, необходимых для опоры этих арок (сложенных в один ряд плинфы и имеющих поэтому толщину около 40 см).

Более широкими являются лишь два продольных нефа перед боковыми апсидами собора. Они равны точно половине центрального. Думается, что такое исключение сделано в связи с принятыми традиционными приемами построения алтаря, где устойчивость архитектурных приемов могла переплетаться с представлениями неизменными, догматическими. Хотя разница в ширине этих и остальных малых нефов всего около 30 см, все же мы имеем доказательства ее осознания и учета зодчими в процессе строительства здания.

Глубокая центральная апсида не имеет никаких заплечиков, отделяющих ее от пространства вимы. Однако свод восточного рукава креста выделен пониженной аркой перед еще более низкой аркой конхи апсиды. Необходимость в подобном ступенчатом переходе вызвана резкой разницей в подъеме конхи и свода, хотя их основания, отмеченные шиферным карнизом, совпадают. Такой же перепад, хотя и одноступенчатый, существует в Киевской Софии, где он является следствием ступенчатого построения основного объема. В Новгороде в этом также проявляются соотношения общей композиции здания, но об этом речь пойдет ниже; сейчас же вернемся к пропорциям плана. Глубина восточного рукава (как она обрисована сводом) точно равна глубине сводов под угловыми восточными ячейками хор. Однако аналогичные пространства перед боковыми апсидами оказываются глубже (по оси восток-запад), их глубина приравнивается их ширине, они делаются квадратными, поскольку перекрываются главами с круглыми барабанами.

Сдвиг к востоку должен был бы немедленно отозваться уступами наружной поверхности восточной стены в ее верхней, проходящей над апсидами части. Однако этого не происходит, ибо зодчие арку перед центральной апсидой (изнутри по глубине точно равную толщине стен и всех остальных арок) несколько продолжают снаружи к востоку, утолщают, выравнивая ее поверхность со стенами над боковыми апсидами. Эта докладка необходима и конструктивно, ибо она заходит на конху и соединяет кладки. Важность полученной таким образом общей поверхности восточной стены храма выявляется тем, что отмериваемый от нее вынос центральной апсиды точно равен выносу галерей собора, то есть основной куб оказывается как бы окруженным одним по ширине поясом, что соответствует общей центрической композиции храма.

В западной части собора, куда продолжаются более широкие нефы, идущие от боковых апсид, разница размеров могла остаться незамеченной, если бы не было глав и с этой стороны. В восточной части можно было увеличить ячейку, приравняв ее глубину ширине. Над хорами такой сдвиг порвал бы линию поперечных нефов и расположение арок. Зодчие поэтому приравняли диаметр цилиндрических барабанов западных глав меньшему размеру, а от северной и южной несущих арок к барабанам подводит наклонная кладка, уничтожающая излишнюю ширину основания. Западные главы оказываются немного (но снаружи — зрительно воспринимаемо) уже восточных.

Рассмотренные плановые соотношения во многом связаны с будущими пространственными и конструктивными особенностями здания, но они еще не определяют высотных пропорций. Специфику последних обусловили особенности заказа, при которых даже подражание киевскому образцу приводило к новому и неожиданному. Эти особенности вызваны устройством галерей, однако так как структура храма и галерей общая (Штендер Г. М. Первичный замысел и последующее изменение галерей и лестничной башни Новгородской Софии.- В кн.: Древнерусское искусство. Проблемы и атрибуции. М., 1977, с. 34 — 37.) , то изменения коснулись всего здания.

Галереи в уровне пола хор скреплены с основным объемом связями, причем для последних гнезда в стенах храма были приготовлены при их кладке, что говорит об изначальности и неразрывности композиционного замысла — собор, окруженный одноярусными галереями (Там же.). Галереи не были просто открытыми аркадами (как в Киеве), а имели специальное расчленение и использование. Думается, что именно поэтому они сделаны равными не малым, а большим нефам собора. В юго-западном углу расположена лестничная башня, в остальных углах — придельные храмы. В восточных приделах мы встречаемся с намеренным увеличением их площади: западные стены смещены по отношению к лопаткам и столбам храма к западу (Комеч А. И. Роль приделов в формировании общей композиции Софийского собора в Новгороде.- В кн.: Средневековая Русь. М., 1976, с. 147-151.).

Выбранные из требований заказа плановые размеры галерей поставили зодчих перед трудными задачами. Системы арок и вводов, перекинутые над малыми нефами и галереями, согласно византийской и киевской традиции должны иметь общий уровень как основания (в храме он отмечен плитами), так и завершения (ибо пол хор должен совпадать с полом галерей). Галереи вдвое шире нефов, естественно, что при одинаковой системе перекрытия последние сами по себе должны по высоте оказаться различными также в два раза, что нарушило бы структурные соответствия. Если в киевском храме своды непосредственно лежат на поддерживающих арках, то в Новгороде арки и своды под хорами основного помещения разделены рядами вертикальной кладки, очертания арок, отсчитывая от каменных плит, включают части прямой кладки. Вся система как бы растянута, чтобы заполнить оказавшийся неожиданно большим промежуток. Становится ясным, что арки и своды храма вписаны в зону, определенную каким-то другим размером.

Если обратить внимание на галереи, то в большей их части опорой сводов являются аркбутаны, при этом в узких ячейках над ними свободно размещаются цилиндрические своды, а в широких ячейках по центральным осям всего храма своды с трудом вмещаются в этот пояс, они носят пониженный характер, в них есть как бы вынужденность вписывания.

Сейчас существует лишь одно помещение галерей, где цилиндрический свод правильных очертаний опирается (без какой-либо промежуточной кладки) на строго полуциркульную арку: это — юго-восточный придел. Здесь конструктивно все свободно и ясно, при этом начало и конец системы совпадают с зоной перекрытия по всему храму. Очевидно, аналогичное устройство было в северо-восточном приделе, нечто подобное существовало и в северо-западном приделе, ибо там вместо придававших пространству резкую асимметрию аркбутанов были применены полуциркульные арки. Создается впечатление, что устройство трех приделов и конструкция их перекрытия сыграли решающую роль в общей композиции здания. Из-за них галереи сделали широкими, что повлекло за собой увеличенную высоту арок и сводов, которые — опять-таки над приделами — определили размер зоны перекрытия всего первого яруса. Поскольку работы производились одновременно — вначале возвели первый ярус храма, оставив снаружи проемы для соединения связей галерей и храма, а затем уже заложили и возвели сами галереи,- то мы можем сделать вывод об очень ясном и точном понимании мастерами в начале и в процессе строительства окончательных соотношений форм создававшегося собора.

Комеч А.И. Древнерусское зодчество конца X — начала XII в. Византийское наследие и становление самостоятельной традиции. Использованы фотографии:  http://www.temples.ru/ Яшина Марина; Бобров М.С

Древний Новгород

Новгородская икона — св. Софийский собор и Божия Матерь «Знамение» / Православие.Com

Новгородский Собор Святой Софии Премудрости Божией был символом города с тех пор, как он был построен князем Ярославом Мудрым и его сыном Владимиром в одиннадцатом веке. Сам Новгород можно считать колыбелью Русского государства, так как святой Владимир родился здесь и правил этим городом-государством до восшествия на киевский престол и объединения этих городов в одно государство.

Собор был завершен в 1050 году, что делает его старейшим каменным храмом России. Он был построен как русскими, так и византийскими мастерами, которым удалось соединить византийский стиль с характером северных стран и народов. В то время это было единственное каменное здание в Новгороде.

Новгородцы, сначала противившиеся христианству при святом Владимире, вскоре приняли его всем сердцем, с большим благоговением относились к Софийскому собору, особенно когда видели, как вся Киевская Русь стирается с лица земли татарами, а Новгород мистическим образом защищены от них. Это действительно примечательный исторический факт, и новгородцы приписывали его особому покровительству Святой Премудрости Божией. Татары двинулись на город, но повернули назад, не дойдя до него. Что Новгород тоже избежал страшной чумы в 139 г. 1 также воспринимался его гражданами как знак особого покровительства Божия, связанного с их собором.

Существует предание о фреске Пантократора в главном куполе. По-русски Пантократор называется Христос «Вседержитель», что можно перевести как Христос, Который держит все в Своих руках. Эту фреску больше нельзя увидеть из-за повреждений, нанесенных во время Второй мировой войны, но когда ее писали в одиннадцатом веке, она выражала необычайное значение. Каждый раз, когда иконописец изображал простертую руку Христа с перстами в благословляющем положении по канонам, рука чудесным образом вновь появлялась в виде сжатого кулака. Перерисовав его несколько раз, художнику приснился сон, в котором Спаситель сказал ему больше не менять его, что Он сжал Свой кулак нарочно, чтобы «удержать» там Новгород. Когда вы рассматриваете историю христианства в Новгороде, эта традиция имеет прекрасный смысл. Первые новгородцы были закоренелыми язычниками, которых нужно было обращать «огнем и мечом». По милости Божией они в конце концов добровольно пришли к вере, но в XV веке Новгород станет рассадником жидовствующей ереси, принесенной со свитой литовского князя. Эта ересь, отрицавшая авторитет церковной иерархии и духовенства и выступавшая против почитания икон, со временем была подавлена; но в этом можно увидеть и замысел Пантократора, благословившего новгородцев тем, что «держала» их сжатым кулаком.

Очень немногое из внутренних фресок пережило превратности времени. Сохранились только фрески святых Константина и Елены, остатки пророков в центральном барабане и Деисус над алтарем, а в алтаре иконы Христа на престоле и апостолов Петра и Павла.

Уникальной особенностью собора являются так называемые Магдебургские ворота, взятые в качестве военного трофея у шведов-католиков в двенадцатом веке. На этих воротах изображены сцены из Нового и Ветхого Заветов. Хотя ворота были сделаны в Германии, они были реконструированы в XV веке русским мастером по имени Авраам, фигуру которого можно увидеть внизу вместе с оригинальными немецкими мастерами Вейсмутом и Риквином. Авраам выделяется среди немцев своим кафтаном до колен, завязанным на талии, и стрижкой чашечкой.